Можно ли заразиться чтением? Мнение специалистов

Вадим Левин — поэт, переводчик, специалист по обучению чтению

Дело не в том, что наши дети не читают. Оказывается, они читают, но читают не то, что нам бы хотелось. Единственный путь здесь — заражение…

Учитель, который любит поэзию, заражает своих учеников. Методики, которая позволяет заразиться чтением всем детям, не существует.

Некоторые вроде бы ставят такую цель. Но эти методики работают, только если учителя заражают любовью.                                                                                               

Когда ребенок становится читателем?

В колыбели, воспринимая художественное произведение чувствами взрослого, резонируя взрослому.                   

«Ритм — лучший толкователь содержания», как говорила Л.К. Чуковская.

Прежде всего ребенок воспринимает интонацию и ритм. Наверное, родным языком становится тот язык, в котором он слышит интонацию матери.

В том возрасте, когда ребенок еще не способен понимать фразы и значение слов, ему важнее всего общение со взрослыми.

У родной речи и любви к поэзии общее происхождение. Поэтому необходимо с самого начала погружать ребенка в поэзию.

Мне кажется, очень важно не добиваться от детей понимания стихов, не объяснять стихи и не задавать вопросы «Как ты понял?».

Ребенок еще не отличает художественное произведение от других форм жизни. Поэтому восприятие стихов ребенком в колыбели по сути своей представляет резонанс чувствам взрослого, который воспринимает произведение.                                                                                                                                                                   Об этом я написал довольно подробно в книге «Между нами».

Сергей Кузнецов — писатель, журналист и культуролог, главный редактор проектов «Букник» и «Букник-младший»

Вообще-то мне не кажется, что книга лучше развивает воображение, чем кино или музыка. Дело в другом. Есть такой прекрасный инструмент, он называется книжка.

Он компактный, он безмолвный. Раз так получилось, что наше поколение жило, когда он был важным и ценным, то чего бы нашим детям этого лишиться?

Мне не кажется, что случится катастрофа, если, скажем, через 500 лет люди не будут читать, сейчас ведь скальды не поют у ночных костров свои прекрасные песни. Но культура создала какой-то иной механизм их передачи.

Почему мне хочется моим детям передать этот дополнительный навык?                                                                       Мне кажется, что чем богаче у человека инструментарий, чем больше паттернов он использует, тем больше шансов у него реализоваться, прожить интересную жизнь, быть ею довольным.

У меня трое детей. Старшая дочь не читает стихов. Я понимаю, что она многого лишается. В них есть важный ресурс, они вспоминаются, например, в тяжелые моменты. Хочется, чтобы они были в запасе как сильное оружие.

Наталья Малахова — главный библиотекарь отдела психологической поддержки Российской государственной детской библиотеки

Мы в библиотеке объясняем родителям, что книга — это, конечно, не информация, которую дети перерабатывают.                             

Это — общение, сопереживание, сострадание, сочувствие. Родители часто читают детям познавательные книги, и детско-родительское чтение из естественного процесса общения с ребенком превращается в урок.

После этого к нам в библиотеку приходят школьники, затыкают уши и говорят: «Я ваши книжки терпеть не могу». Я думаю, родители должны постараться не совершать подобных ошибок.

Линор Горалик — писатель, поэт, эссеист

 

Я человек текстоцентричной культуры, мне трудно представить себе мир без чтения.                                             

Но я отдаю себе отчет, что мир, в котором растут дети сегодня, с контентной точки зрения насыщеннее и сложнее, чем мир, в котором росла я.

Сегодня нарратив всё чаще оказывается мультимедийным, синкретическим: возьмем, к примеру, компьютерные игры, некоторые из которых тянут на сильный роман (не говоря уже о визуальной стороне и прочих вещах).

Наверное, мне бы хотелось, чтобы люди следующих поколений читали книги, — но я не знаю, как моё желание соотносится с реальностью.

Что же касается того, как можно приучать детей читать, — я не родитель, у меня нет такого опыта, вчуже мне кажется, что кого бы то ни было можно приучить делать что бы то ни было, только показав ему, насколько богаче и ярче становится его мир.

Но тут, опять же, честным был бы вопрос о том, почему, собственно, книжный нарратив важнее любого другого. У меня нет на него ответа.

Зато мне кажется, что нам, людям текстоценричным, стоило бы учиться уважать другие жанры и интересоваться ими, потому что наш мир это сделало бы богаче и ярче.

Для человека, привыкшего ставить книги превыше всего, это непростая задача. Я, например, с ней не справляюсь.

Константин Поливанов — литературовед, специалист по творчеству Б.Л. Пастернака, А.А. Ахматовой. Преподает в лицее № 1525 «Воробьевы горы» и в НИУ ВШЭ

Моя главная установка, в том числе при общении с собственными детьми, — принуждать к чтению категорически вредно.

Я понимаю, что это странно слышать от школьного и университетского преподавателя.                                                                                                        

Но мой старший сын до сих пор вспоминает, как я заставлял читать его «Голубую бусинку», которую ему читать не хотелось.

Конечно, мудрость приходит не сразу и с первыми детьми родители делают глупости.

Дорогие мои, читатели, а какое ваше мнение – читать или не читать книги?!